«Жизель» – пожалуй, самый мистический балет сегодняшнего репертуара. Начнем с того, что в основе его либретто фантастическая история о любви, преодолевающей границы миров. История, в которой юная героиня, умирая от разбитого сердца, мистическим образом слышит зов манящих ее в свой хоровод призраков, а став одной из них, спасает предавшего ее любовь. В эпоху романтизма, апогеем балетных поисков которой стала созданная в 1841 году «Жизель», к рассказам о потусторонних мирах зрители были привычны. И «Жизель» оказалась идеальным воплощением романтического двоемирия, где витальная энергия сцен реальной жизни первого акта противопоставлена завораживающей бестелесности танца вилис во втором. Не без влияния этого популярного спектакля разнообразными тенями, нереидами и прочими обитательницами видений обогатился и последующий балетный репертуар. Помимо сюжета, загадочных превращений полна и история этого спектакля. Пусть эти превращения не всегда мистические, часто вполне логически объяснимые, но напоминающие детективное расследование попытки установить авторов спектакля и долю их вклада в шедевр создали «Жизели» славу весьма загадочного балета.
Легенды еще до премьеры окружили спектакль, задуманный модным ньюсмейкером Парижа, литератором Теофилем Готье и репетировавшийся в Парижской Опере популярным красавцем Люсьеном Петипа и восходящей звездой балета Карлоттой Гризи. Успех танцев, приписанных парижской афишей хореографу Жану Коралли, привел «Жизель» на сцены многих европейских городов, в числе которых был и Петербург. Со временем в Петербурге хореограф Мариус Петипа по своему вкусу пересмотрел эти танцы. В версии Петипа спектакль и сохранился. В начале ХХ века он был показан петербургскими артистами дягилевской антрепризы в Париже, к тому времени уже забывшем о своем некогда обласканном шумной славой шедевре. Преображенная «Жизель» вновь покорила зрителей. А позже исследователи в историю романтического спектакля вплели историю романтических отношений, предположив, что в сочинении балета в Париже участвовал Жюль Перро, супруг первой исполнительницы главной партии, известный многими, увы, не сохранившимися постановками. Так в числе хореографов «Жизели» объединились имена трех мастеров. А превращение в советской афише композитора балета Адольфа Адама в Адана продолжило череду интригующих метаморфоз «Жизели».
В ХХ веке «Жизель» петербургского образца стала желанной и почетной гостьей многих сцен мира. Привет из эпохи романтизма, этот спектакль стал энциклопедией исполнительского мастерства. По трактовкам главных партий, предложенным выдающимися артистами разных стран и десятилетий, можно изучать динамику художественных течений и эстетических предпочтений времени. Для многих исполнителей этот спектакль стал экзаменом на актерскую состоятельность, а зрителей уже второе столетие пленяет трогательная и драматичная история о великой любви, рассказанная идеальной гармонией классического танца. Ольга Макарова