«У женщины нет тени – поэтому ее муж должен окаменеть». Эта связь событий – настолько странная, что могла прийти только из мира снов, – легла в основу сюжета одной из самых необычных и завораживающих опер XX века. Первым этот сон увидел не композитор, а его либреттист. В 1911 году Гуго фон Гофмансталь, австрийский драматург, воспевавший в символистских стихах и драмах эрос и смерть, предложил своему великому другу Рихарду Штраусу необычный сюжет. Императрица – существо из мира духов – должна стать такой же, как все люди, и обрести тень (символ человечности и женского начала), или ее муж превратится в камень.
Незамысловатая сюжетная канва скрывает богатый мир смыслов и на языке символов рассказывает о становлении личности в борьбе с темными стремлениями своей души. Неслучайно Гофмансталь и Штраус были современниками Ницше и Фрейда, открывших для европейцев дверь в мир бессознательного. Однако вдохновение Гофмансталь черпал не у Фрейда, а в древних восточных сказках и романтических новеллах Шамиссо, Новалиса и Ленау. А также – у Моцарта! Сочинив для Штрауса либретто оперы «Кавалер розы», образцом для которого послужила «Свадьба Фигаро» Моцарта и Да Понте, Гофмансталь задумался о новой опере «сюжет которой также соотносится с ˝Волшебной флейтой˝, как сюжет ˝Кавалера розы˝ – со ˝Свадьбой Фигаро˝». Из позднего шедевра Моцарта в «Женщину без тени» проникла идея сопоставления двух миров – человеческого и потустороннего – и идея преодоления препятствий, пройдя которые герои приобретают новое понимание жизни. Пожалуй, на этом сходство исчерпывается. Уже приступая к созданию либретто Гофмансталь писал, что невозможно воссоздать «чарующую наивность многих сцен ˝Волшебной флейты˝», а в дальнейшем – все дальше отходил от первоначального замысла в сторону сумрачного психологизма драмы XX века.
Рихард Штраус счел либретто превосходным и создал на его основе самую необычную из своих опер. Ни до этого – в шокирующе прекрасных «Саломее» и «Электре», эпикурейских «Кавалере розы» и «Ариадне на Наксосе», ни позднее, когда из под его пера все чаще выходили комические оперы, Штраус не обращался к столь сложному символическому сюжету. Ни до, ни после – не погружался так глубоко в исследование человеческой души, борьбы раздирающих ее противоположных стремлений.
Музыка оперы, конкуренцию которой составляют многочисленные оперные шедевры самого композитора, вызывала и вызывает самые разноречивые отклики. Одни критики находили в ней «небывалые высоты вдохновения», другие – «претенциозность и помпезность». Причины разногласий – в сложности музыки, в которой звучит голос зрелого мастера, утратившего вкус к эпатажу и стилистическим экспериментам. Музыка «Женщины без тени» звучит по-новому глубоко и возвышенно. Она содержит проникновенные лирические эпизоды, в которых человеческое страдание передано с благородным мужеством и эффектные, красочные «инфернальные» сцены, особый колорит которым придает огромный оркестр с большой группой ударных, китайским гонгом, ксилофоном, челестой, органом и стеклянной гармоникой. Оркестр задействует более 100 человек и позволяет добиваться необычных звуковых эффектов. Стеклянная гармоника, звучащая в конце оперы, своим легким, неземным звучанием создает особую мистическую атмосферу в финальной сцене, где герои достигают катарсиса и освобождаются от страстей.
Сам композитор, который работал над «Женщиной без тени» три года (1914–1917), совпавшие с трагическими событиями первой мировой войны, называл ее «детищем скорби». Скорбь эта была вызвана не только тревогами военного времени, но и трудностями в преодолении материала. Однако, завершив сочинение, он назвал его «главной оперой своей жизни» и говорил что «люди, понимающие искусство, считают ˝Женщину без тени˝ одним из самых значительных его произведений».
Мировая премьера оперы состоялась 10 октября 1919 года в Вене, в разгар послевоенных хозяйственных трудностей, и была встречена публикой прохладно. Однако впоследствии «Женщина без тени» не раз ставилась на мировых оперных сценах и стала своего рода показателем исполнительской крепости и творческой высоты театра. Это одна из сложнейших партитур в истории музыки: Штраус задействовал гигантский, более 100 человек, оркестр и предъявил чрезвычайно высокие требования к солистам. Редкий театр может похвастаться наличием этой оперы в своем репертуаре, – в России лишь Мариинский осуществил собственную постановку «Женщины без тени».